Присяжные проигнорировали выводы экспертиз, исключающие причастность Вячеслава Климова к убийству сестры

В Мытищинском городском суде завершилось рассмотрение дела Вячеслава Климова, обвиняемого в убийстве родной сестры Галины якобы из-за политических разногласий. Процесс, на всем протяжении имевший явный обвинительный уклон, предсказуемо привел к вынесению обвинительного вердикта присяжными.

Рассмотрение дела об убийстве 27-летней Галины Климовой, на протяжении года находившегося в ведении судьи Мытищинского городского суда Элеоноры Офтаевой, завершилось, тем не менее, как-то скоропалительно. В один день было объявлено об окончании судебного следствия, состоялись прения сторон, прозвучали реплики участников процесса, подсудимый произнес последнее слово и коллегия присяжных заседателей удалилась для вынесения вердикта. Который, учитывая явный обвинительный уклон на протяжении всего процесса, прогнозируемо оказался обвинительным. Впечатление было такое, словно финал уже заранее известен, «спектакль» всем надоел и откуда-то из-за кулис прозвучала команда «заканчивать представление».

Напомним, Галина Климова была жестоко убита в июле 2021 года. Судебно-медицинская экспертиза насчитала более 70 повреждений, нанесенных ей при жизни, включая следы от электрошокера. При этом в выводах экспертизы уточняется, что все эти повреждения не имели критического характера, а смерть девушки наступила в результате механической асфиксии (удушения), при этом была сломана подъязычная кость. Спустя несколько дней по подозрению в совершении этого преступления был задержан старший брат Галины – Вячеслав Климов. Мы подробно рассказывали об этом в предыдущих статьях. Более двух с половиной лет он провел в СИЗО, хотя прямых доказательств его причастности к убийству родной сестры так и не было предъявлено – ни на стадии следствия, ни в суде. Тем не менее, обвинение продолжало настаивать на его виновности, основываясь на вызывающих сомнения косвенных доказательствах, больше похожих на притянутые за уши предположения. И категорически отвергая любые другие версии, несмотря на то, что предложенная фабула обвинения даже звучит нелепо: якобы брат и сестра поспорили из-за Трампа и Байдена, не сошлись во мнениях, и из-за этих политических разногласий дело дошло до убийства. Что уж говорить о том, что у обвинения в этом деле ничего не сходится: ни время смерти, ни способ убийства, а результаты молекулярно-генетической экспертизы и вовсе однозначно исключают причастность Вячеслава Климова к убийству сестры. Удивительно, как это дело вообще дошло до суда, с учетом невероятного количества имеющихся в нем нестыковок и противоречий.

Заседание 22 апреля в Мытищинском городском суде продолжилось осмотром файлов с камер видеонаблюдения в районе места происшествия. Вероятно, по мнению стороны обвинения, эти видеозаписи должны что-то доказывать. Напомним, ранее суд отказал стороне защиты в приобщении к делу заключения специалиста – старшего судебного эксперта отдела ОПАЛЭиКЭВиЗ Северо-Западного РСЦЭ Минюста России Ивана Сипарова, имеющего подтвержденное соответствующими дипломами высшее профессиональное образование и производившего осмотр видеозаписей с камер наблюдения в районе, где было совершено преступление. Вполне возможно, что коллегия присяжных заседателей разбирается в этом вопросе гораздо лучше эксперта, но мы в этом почему-то не уверены.

Затем судья Элеонора Офтаева, уже почти привычно, отказала в удовлетворении ходатайства потерпевшего Владимира Климова в оглашении имеющихся в деле показаний еще одного свидетеля со стороны защиты. Мы упоминаем об этом, потому что практически все ходатайства защиты, за редким исключением, судом отклонялись как «немотивированные и необоснованные». Зато практически все возражения прокуратуры исправно принимались во внимание на протяжении судебного процесса. В данном случае суд счел оглашение показаний свидетеля защиты в присутствии присяжных «нецелесообразным», несмотря на возражение адвоката Сергея Старовойтова, что этот документ не был признан недопустимым доказательством. Однако выглядело это скорей как нежелание тратить время на то, что гипотетически могло бы изменить ситуацию в пользу подсудимого.

Затем в зал судебного заседания пригласили коллегию присяжных заседателей. Им предъявили несколько записей с камер видеонаблюдения. Наш корреспондент ранее также просматривал эти файлы. Во-первых, не на всех можно достоверно различить человеческие силуэты. То есть, зная человека лично – его манеру походки, например – можно было бы с достаточной долей уверенности предположить, попал в поле зрения камеры этот человек или кто-то другой. Но ведь никто из присяжных с Климовым не знаком, и это полностью устраивало сторону обвинения, оперировавшую формулировкой «человек, похожий на Климова В.В.». Получилось, как в шутке про «человек, похожий на прокурора, почерком, похожим на прокурорский, написал бумагу, похожую на прошение об отставке», появившейся после одного громкого (и уже давнишнего) ведомственного скандала. А во-вторых, даже если на видео действительно Вячеслав Климов – что это доказывает, собственно говоря? Каким образом видеозаписи, к примеру, с камеры в магазине «Дикси» доказывают, что он убил сестру? Никаким.

К этому моменту, учитывая, по мнению защиты, неоднократные нарушения судьей Офтаевой прав подсудимого и защиты в уголовном процессе и явные действия в интересах обвинения, терпение стороны защиты, похоже, оказалось исчерпанным, и адвокаты Сергей Старовойтов и Андрей Богомолов заявили об отводе председательствующего в порядке ч.2 ст.61 УПК РФ. Защита Вячеслава Климова напомнила, что в соответствии в п.20 постановления Пленума ВС РФ № 23 от 22.11.05, «отказ сторонам в исследовании доказательств, не признанных судом недопустимыми, следует расценивать как ограничение их прав на представление доказательств, то есть нарушение уголовно-процессуального закона, влекущее отмену приговора». Выслушав адвокатов, судья поставила вопрос на обсуждение, и прокуратура не подвела, заявив, что в перечисленных допущенных грубых нарушениях УПК «нет ничего стоящего, доводы защиты надуманны и необоснованны, предвзятость судьи не усматривается». На этих основаниях, то есть без единого фактического контраргумента, в отводе председательствующего было отказано. После чего судья сообщила об окончании судебного следствия и объявила о переходе к прениям сторон. Коллегия присяжных, покинувшая зал на время заявления об отводе судьи, вернулась, чтобы выслушать участников процесса перед принятием решения.

Первой выступала сторона обвинения. Представитель прокуратуры сообщила, что следствием была проделана «огромная работа десятков лиц» по сбору доказательств, позволивших привлечь Вячеслава Климова к ответственности за убийство сестры (он ведь не сбежал, не скрывался – бери да привлекай; здесь и далее – прим. ред.). Следствием рассматривались и другие версии (но, видимо, были отброшены как слишком трудоемкие или попросту неудобные). И прокуратура по закону имеет право отказаться от обвинения, но уверена в виновности В.В. Климова (это ведь так удобно). Потерпевший же Владимир Климов, отец подсудимого, стоит за него горой, позабыв о своих приоритетах (интересно, каких?). Присяжным же следует помнить, подчеркнула прокурор, что любая семья – это занавес, за которым существуют свои тайны, а окружающим рассказывают только то, что хотят рассказать (ну прямо интриги испанского двора).

Далее прокурор поведала, что убийство Галины Климовой было тщательно спланировано и организовано (хотя ранее обвинение утверждало, что оно произошло спонтанно – в результате возникшего спора на политическую тему), и в целях подготовки к злодеянию Вячеслав заранее подготовил электрошокер (допустим, купить его – не проблема, а куда он делся потом?), а при совершении убийства были использованы ароматические углеводороды (интересно, какие именно, где он их нашел в лесном массиве и куда они делись потом?), чтобы лишить Галину возможности к сопротивлению (учитывая разницу в физических параметрах между рослым братом и миниатюрной сестрой, все эти «приготовления» выглядят лишней суетой).

А после убийства он якобы совершил имитацию ограбления, выкинув вещи Галины в водоем (зачем тогда было выкидывать в дальний водоем, если рядом находился другой такой же?). И на протяжении всего процесса якобы продолжал вводить его участников в заблуждение, а теперь не может поверить, что его преступной жизни пришел конец. И суд присяжных, по-видимому, считает сторона обвинения, Климов якобы тоже выбрал с целью их обмануть и избежать ответственности (а может, просто рассчитывал на их непредвзятость?). И в полицию не удосужился заявить об исчезновении сестры, потому что якобы знал, где она и что с ней (а может, просто не верил, что с взрослой девушкой в знакомом с детства районе может случиться что-то плохое?). И даже отсутствие системы видеонаблюдения в доме Климовых – это, по версии прокурора, умышленное уничтожение улик и доказательств вины Вячеслава (а может, все-таки признак того, что район считается спокойным?).

Мы не будем приводить речь государственного обвинителя целиком, поскольку в ней подробно перечислялись все «смертные грехи» подсудимого, включая даже якобы организованный Вячеславом технический сбой, который предположительно случился в МТС в день убийства Галины Климовой (об этом говорит внезапная смена IMEI на ее мобильном номере, что происходит, когда сим-карту вставляют в другой телефонный аппарат). В целом же, прокурор отлично выступила, обрисовав подсудимого как воплощение вселенского зла или, как минимум, маньяка, на счету которого чуть ли не десятки, если не сотни кровавых жертв. Под конец своей речи обвинитель заявила, что «преступная деятельность Вячеслава Климова должна быть остановлена», и потребовала признать его виновным и не заслуживающим снисхождения. А для окончательной убедительности позволила себе уже совсем некрасивое высказывание, добавив, что «родители верят ему не потому что любят, а потому что переживают за свою репутацию».

Затем суд предоставил слово потерпевшему Владимиру Климову, отцу погибшей Галины и подсудимого Вячеслава. Владимир Иванович не преминул отметить возмутительную реплику прокурора, будто бы он покрывает преступника, забыв о жестоко убитой дочери. В основном же его выступление было посвящено фактическим обстоятельствам дела, которые не сходятся с картиной, нарисованной обвинением.

После этого в прениях выступил и сам подсудимый. Вячеслав сообщил, что узнал о себе много нового из речи прокурора. Действительно, у любого человека, хотя бы бегло знакомого с содержанием пятнадцати томов этого уголовного дела, создалось бы впечатление, что прокурор на ходу прикрутила к делу обстоятельства, которых изначально не было в фабуле обвинения. И которые, если следовать здравому смыслу и логике, вообще-то могут указывать на причастность к убийству неустановленных следствием лиц, а вовсе не Вячеслава.

Судя по времени, а было уже около семи часов вечера, было бы логично отложить заседание в связи с окончанием рабочего дня. Но суд явно торопился закончить процесс, поэтому заседательный марафон продолжился. Защита Климова также опиралась на логику, обращая внимание присяжных на фактическую несостоятельность нарисованной обвинением картины убийства. Однако заседателей это, похоже, уже мало интересовало: если сидевшие в первом ряду еще как-то старались соблюдать видимость участия в процессе, то сидевших во втором ряду явно больше интересовало содержимое их мобильных телефонов. Поэтому речи адвокатов оказались, похоже, гласом вопиющего в пустыне.

Состязательная часть процесса завершилась уже ближе к полуночи: после напутственного слова судьи присяжные удалились в совещательную комнату для вынесения вердикта. В половине второго ночи вердикт был оглашен: виновен, снисхождения не заслуживает.

Чем руководствовались присяжные, принимая столь суровое решение – неизвестно. С другой стороны, их можно понять: из всех пятнадцати томов дела им предъявили лишь несколько документов и видеофайлов. Довольно сложно, если не сказать – невозможно – из нескольких кусочков мозаики пытаться сложить целую картину, похоже, им это и не удалось. Однако вызывает большое сожаление, что при этом были проигнорированы не только доводы разума, но и объективные документы – результаты экспертиз, исключающих причастность Вячеслава к тому, в чем его обвинили.

В пятницу, 26 апреля, судья Элеонора Офтаева должна вынести приговор, учитывая вердикт коллегии присяжных заседателей. Остается лишь сказать – надежда на законность и справедливость умирает последней.