Как Китай пытался завоевать Вьетнам и переоценил свою армию

45 лет назад, в феврале 1979 года, претендующий на статус мировой державы Китай напал на едва отошедший от войны с США Вьетнам. Народно-освободительная армия Китая превосходила вьетнамские вооружённые силы в разы, отчего в Пекине были уверены, что уже вечером будут ужинать в Ханое. Однако китайцы потерпели сокрушительное поражение.

Китайско-вьетнамскую войну острословы метко прозвали «первой социалистической». На первый взгляд ситуация выглядела нелепо: обе страны исповедовали коммунистическую идеологию и потому делить им было вроде как нечего. Реальность, впрочем, была иной. Декларируя марксистско-ленинские постулаты о единстве трудящихся всех стран и дружбе народов, Пекин ставил во главу угла исключительно собственные интересы. Каким образом их достичь, китайцы знали – для этого в их распоряжении имелась проверенная веками тактика. В 1959 году её в ходе встречи с зампредседателя Коммунистической партии США и одновременно тайным агентом ФБР Моррисом Чайлдсом описал Мао Цзэдун: «Хрущёв думает, что он победит Америку, ну и пусть думает. Нам даже выгодно, если Москва начнёт ядерную войну с Вашингтоном. Тогда Китай будет стоять в стороне и смотреть, как два тигра станут рвать друг друга. А потом, когда СССР не станет, Китай сблизится с США и станет использовать американцев».

Аналогичную политику Китай вёл и в отношении Вьетнама. Во время войны с США Пекин активно поддерживал революционные силы, направляя в Ханой оружие и деньги. Однако КНР больше устраивало продолжение противостояния, а не быстрая победа коммунистических сил над американцами – война ослабляла Америку, а заодно не позволяла Вьетнаму нарастить силы. «В июне 1973 года Мао Цзэдун «советовал» вьетнамцам воздержаться на один-два года от вооружённой борьбы с сайгонским режимом, а Чжоу Эньлай, как рассказывали вьетнамцы, вообще предлагал отказаться от борьбы на 5–10 лет», – отмечал бывший сотрудник посольства СССР во Вьетнаме Евгений Глазунов.

Решение социалистического Вьетнама выбрать в качестве политического и идеологического ориентира СССР, а не Китай с его особым взглядом на коммунизм, не на шутку разозлило Пекин. В 1975 году Пекин прекратил оказание помощи Вьетнаму, в 1977-м отказал в предоставлении кредитов, а затем полностью разорвал с Ханоем экономические отношения. В следующем году был нанесён ещё один удар. Во Вьетнаме проживало более миллиона этнических китайцев, именуемых «хуацяо». Согласно традиционным китайским воззрениям, определяющим, что «Китай везде, где живут китайцы», они считались частью своей исторической родины и имели перед ней долг, а потому должны были во всём помогать правительству КНР. Потому в 1978 году была проведена операция «Наньцяо». По приказу из Пекина десятки тысяч хуацяо начали бросать работу и уезжать в Китай. «Предполагалось, что провинцию Куангнинь покинут все жители китайского происхождения, а это означало, что должны были бы прекратить работу лесорубы, что возникнет нехватка рабочих рук во время сбора урожая риса, что из портов Хонгая, Камфа и Хайфона уйдут докеры», – писал советский журналист Михаил Ильинский.

Впрочем, экономическими санкциями дело не ограничивалось. В 1975 году к власти в Камбодже пришёл Пол Пот. Он выселил горожан в деревни, отменил медицину и устроил в стране террор, в ходе которого погибли 30% граждан. Пекин решил использовать фанатика-диктатора для борьбы с непокорным Вьетнамом. Как пишет доктор исторических наук Дмитрий Мосяков из Института востоковедения РАН, китайцы тайно перебросили в Камбоджу технику, боеприпасы и военных специалистов, тем самым дав Пол Поту понять, что за его спиной стоит вся сила Народно-освободительной армии Китая (НОАК). В результате «красные кхмеры» начали регулярно атаковать вьетнамскую территорию, нападая не только на военных, но и на мирное население. Вьетнамской Хатынью стало приграничное село Батюк, где кхмеры вырезали 3157 жителей. Неудивительно, что в Ханое решили: дальше такое терпеть нельзя. В декабре 1978 года силы вьетнамской армии перешли границу и за две недели свергли привыкший воевать только со своими гражданами режим «красных кхмеров». Для Китая это стало сильным ударом – фактически Ханой бросил вызов его доминированию. Так, в феврале 1979 года глава правительства КНР Дэн Сяопин провозгласил: Ханой надо наказать.

Ранним утром 17 февраля 1979 года китайская артиллерия обрушила море огня на вьетнамскую территорию. После получасовой артподготовки силы НОАК перешли границу, широким фронтом двинувшись в наступление. Исход операции выглядел заранее предопределённым: китайские силы насчитывали 600 тыс. солдат, 400 орудий, а также 800 танков и бронемашин. Им противостояли всего около 100 тыс. вьетнамских солдат – значительная часть армии всё ещё находилась в Камбодже. Несмотря на значительный перевес, китайцы за три недели боевых действий смогли продвинуться всего на 15 километров в глубь Вьетнама и взять только три города. Последним 4 марта пал Лангшон. Из него открывалась дорога на Ханой, что ставило Вьетнам в затруднительное положение. Однако уже на следующий день Китай объявил о прекращении наступления и выводе войск. Потери КНР оказались ошеломительными: НОАК потеряла убитыми и ранеными 62 тыс. человек – каждого 10-го в армейской группировке. Также было потеряно 280 танков.

Почему китайцы проиграли? Принято считать, что в Пекине поняли, к чему может привести начатая авантюра, если её не прекратить. Дело в том, что ещё в 1978 году Ханой и Москва подписали Договор о дружбе и сотрудничестве, 6-я статья которого гласила: «В случае если одна из сторон явится объектом нападения или угрозы нападения, стороны немедленно приступят к взаимным консультациям в целях устранения такой угрозы». СССР выполнил свою часть обязательств. Как вспоминал генерал Альфред Гапоненко, сразу после того как китайская армия вошла во Вьетнам, две воздушно-десантные дивизии были демонстративно переброшены к китайской границе, при этом одна из них разместилась на аэродроме в Монголии, подлётное время от которого до Пекина составляло полтора часа. Кроме того, на территории Монголии и в Тихом океане прошли масштабные учения, к участию в которых были привлечены 200 тыс. человек личного состава, свыше 2,6 тыс. танков, 900 самолётов и 80 кораблей. Неудивительно, что в Пекине занервничали.

Впрочем, не меньшую роль сыграл тот факт, что китайское руководство сообразило: даже если СССР останется в стороне, справиться с закалённой в боях армией Вьетнама вряд ли получится. Три недели кампании показали, что численность и техническая оснащённость НОАК сводится на нет отсутствием опыта. Так, китайские командиры нередко использовали тактику «мясных штурмов» для взятия укреплений, тогда как вьетнамцы устраивали засады, создавали огневые ловушки и по подземным тоннелям выходили противнику в тыл. Кроме того, провал в логистике привёл к тому, что танковые части оставались без топлива и боеприпасов, после чего их захватывали вьетнамцы. Ошибки были допущены и на уровне верховного командования: наступление было спланировано сразу по 26 направлениям, из-за чего китайцы распылили свои силы.

Поражение привело к реформам в армии. Была изменена система подготовки войск, налажено снабжение, проведена техническая модернизация. Однако решение одних проблем приводило к появлению новых. Развитие технологий потребовало большого количества квалифицированных специалистов, при этом китайская армия долгое время продолжала оставаться «народной» в полном смысле этого слова: военная карьера привлекала в основном выходцев из деревень, тогда как образованная молодёжь стремилась на госслужбу, которая в Китае исторически считается самым почётным занятием. В результате последнее десятилетие НОАК активно привлекает в свои ряды выпускников вузов. Они могут рассчитывать на дополнительные льготы и выплаты, а лица с учёной степенью сразу становятся старшими офицерами. Тем не менее по-прежнему звучат мнения о том, что при отсутствии боевого опыта НОАК, насчитывающая 2,25 млн человек и являющаяся самой большой в мире, в случае войны может снова оказаться в затруднительном положении. И, возможно, этим объясняется решение не захватывать Тайвань. Хотя не исключено, что хранящие древнюю мудрость китайцы просто хорошо помнят слова Сунь-Цзы: «Самая лучшая война – разбить планы врага, на следующем месте – разрушить его союзы, на следующем месте – разбить его армию. Хуже всего – штурмовать города. Война любит победу и не любит продолжительности».